Когда наша старшая дочь Варя пошла в школу, я сделала страшную ошибку, которую исправляю до сих пор. Я заявила ей, что я была отличницей и того же жду от неё.
Первые пару лет всё было нормально. Она прекрасно училась, отчитывалась о своих успехах, все мы радовались её пятеркам, гордились и т. д. Я даже не проверяла её тетрадки, не говоря уже о том, чтобы заглянуть в электронный дневник.
Но однажды я взяла какую-то её тетрадь, полистала и увидела закрашенную карандашом тройку.
«Варя, это что?» — строго спросила я. Дочка заплакала и призналась, что БОЯЛАСЬ, что я узнаю и буду её ругать. Ладно бы четвёрка, но тройка! «Ты же сказала, что я должна быть отличницей!»
Моя дочка боялась сказать мне, что у неё что-то не получилось в школе, понимаете?! Я сама, своими руками выстроила между нами эту стену страха и недоверия. И к чему бы это в итоге привело, не рискну даже представить, не пролистай я ту злосчастную тетрадь.
Честно говоря, в тот момент я даже растерялась и не знала, что делать. Я просто её обняла, сказала, что люблю, и попросила мне больше никогда не врать. И не бояться. И ушла в другую комнату — думать. И плакать.
А думала я о том, что я плохая мать и сделала всё не так. И вспоминала...
Когда Варе было года два, в нашем доме из окна выбросился молодой человек. И погиб. Он был не отсюда. Просто зашёл в подъезд, чтобы вот так покончить с собой. Я знала подробности этой истории, потому что работала тогда журналистом и собиралась делать об этом материал. Но в последний момент газета решила не публиковать. Хотя это не важно. Суть в том, что он, отличник и гордость семьи, не поступил в институт и боялся сказать об этом родителям. Предпочёл умереть.
«Вот у меня никогда так не будет, — думала я тогда. — Что это за родители такие».
Да... А Варя плакала, закрашивала тройку и боялась мне о ней сказать...
Вспоминала, как сын знакомых попал в сумасшедший дом, потому что папа с мамой требовали от него пятёрок, успехов, грамот, великого будущего и чтобы им не было за него стыдно. В итоге нервы и психика парня просто не выдержали. А самое страшное, что он не хотел возвращаться из «дурки» домой. Потому что, как он признавался потом, лишь там он смог вздохнуть спокойно, потому что в больнице от него не требовали быть чьей-то гордостью и достигать каких-то высот. И не нужно было получать пятерки, чтобы его ЛЮБИЛИ.
«И так у меня никогда не будет», — была уверена я.
А моя Варя плакала, закрашивала тройку и переживала, что не сможет стать отличницей, как мама... Как её дурная мама!
«Да, Варя, твоя мама была в школе отличницей. И институт закончила с красным дипломом. Но самый главный свой экзамен — на умение быть хорошей матерью — она сдала на твердую двойку... Да какую там двойку! На кол!»...
Нет, это я говорила не ей, а себе. И понимала, что нам теперь очень многое нужно исправить. И в первую очередь мне — в себе.
Я вспоминала, как волновалась она перед каждой контрольной. Теперь я знала — почему. Как переживала из-за четвёрок... И это было неправильное, нездоровое переживание.
Не думайте, я не любила её меньше из-за этих четвёрок и уж тем более из-за этой закрашенной тройки. А в тот момент мне казалось, что я люблю её даже больше, чем всегда. Мне было так её жалко, до слёз! И вы не представляете, как я ненавидела себя!
Я же точно такая, как те родители, чей сын выбросился из окна. И ничем не лучше тех, чей оказался в больнице. И я уверена, что те люди не были плохими, они просто хотели как лучше. Мы все хотим как лучше, но порой делаем это очень неправильно.
Я сама, желая как лучше, своими руками, делаю несчастным своего ребёнка. Сама! Мою хорошую, любимую девочку! Которая моя первая помощница дома и так старается угодить, поддержать, облегчить мою «многодетную» жизнь.
Как легко сделать ошибку и как сложно бывает её исправить. Я много-много раз потом говорила ей, что люблю её не за оценки, да вообще не за что-то, и всегда буду любить, что бы ни случилось! И что — ну её, эту «отличницу». Главное не пятерки. Главное — стараться, делать всё, что в твоих силах, чтобы совесть была спокойна. А там будь что будет.
Я видела, что Варя сначала всё равно волновалась, когда получала четвёрки (четвёрки!!!). А потом был момент, когда она расслабилась и решила, что эта моя «смена парадигмы» означает, что можно и «подзабить» на учёбу, потому что мама «всё осознала» и ей за это ничего не будет.
К четвёртому классу, слава Богу, всё выправилось. Ну есть у нас парочка четвёрок, ну и что... Варюша даже как-то сказала мне: «Мама, помнишь, я боялась, что ты расстроишься, если я не буду отличницей? Помнишь? Мне тогда так тяжело было учиться! Я думала только об отметках! А когда мы с тобой поговорили, мне стало так легко и интересно в школе! Представляешь?.. И когда я вырасту, я хочу стать учителем начальных классов!»
Правда, недавно у нас были эти ГИА (или ЕГЭ) в конце четвёртого класса, смысл которых мне, честно говоря, непонятен. Как непонятно многое в нынешней школьной программе. Варя очень волновалась перед каждым экзаменом и всё спрашивала: «А если я не сдам, меня не переведут, да?» Вот зачем маленьким детям вся эта нервотрёпка, объясните?
А позавчера в Вариной школе был выпускной. Вручали грамоты отличникам. И в конце ко мне по очереди подошли несколько человек и удивлённо спросили: «А что, Варя разве не отличница?» «Нет, не отличница!» — ответила я. И с внутренним облегчением поняла, что мне совсем из-за этого не обидно. У меня прекрасная, умная, добрая девочка, и главное, чтобы она была счастлива.
Правда, Варя всё это слышала и потом спросила меня: «А что, это очень плохо, что я не отличница?» (видимо, та моя ошибка всё же глубоко в ней засела). «Нет, не плохо. Главное, что ты старалась, доченька!»...
В сентябре идёт в школу наша вторая дочка, Соня. Я так надеюсь не повторить с ней таких ошибок... И так боюсь их повторить... Но главное — я поняла, что ругать за оценки нельзя. Нужно любить, помогать, поддерживать, верить в ребёнка, в любого. И делать так, чтобы он верил в нас — в маму и папу. А не боялся.
И ещё об этих оценках... Кто-то пишет, что их вообще не нужно ставить. Я не знаю. Есть, наверное, дети, которым они необходимы. Необходимо что-то, что демонстрировало бы, чего они достигли или над чем нужно работать.
Помню, в моём классе был мальчик-троечник по всем предметам, кроме математики и чего-то ещё... В этом он был гений. Он решал задачи какими-то нереальными им же открытыми методами. За что математичка тоже периодически в воспитательных целях «впаривала» ему тройбаны, но она его обожала. И приводила в пример отличникам. «Вот вы такие умные, всё по программе, всё прилизано, а у него МОЗГИ! Такие мозги! С подподвывертом! А у вас шаг вправо-влево от программы — и всё, потерялись». Он и поступил легко куда-то в математический.
А помню ещё круглого двоечника. Это было в старших классах в Африке, в школе при посольстве. Парень был вообще страшной городской шпаной и «родительским крестом». Но он «шарил» в технике таааак! Разбирал и собирал по запчастям не только компьютер, но вообще технику любой сложности. К нему обращались за помощью все. Что с ним стало потом, не знаю, мы уехали.
Я знаю точно, что отметки — не показатель. И к ним нужно менять наше, родительское отношение.
Е. Кучеренко
